Славянская мифология. Волх Всеславьевич - Мифы и легенды народов мира

В былине о герое Волхе, которая дошла до нас в текстах XVIII-XIX веков, все дышит глубокой стариной и пронизано древними мифологическими мотивами. Подобно многим персонажам мировой мифологии, Волх обязан своим рождением фантастическим обстоятельствам.

По саду, саду зеленому
Ходила-гуляла молода княжна
Марфа Всеславьевна.
Она с каменю скочила на лютого на змея,
Обвивается лютой змей
Около чебота зелен сафьян,
Около чулочика шечкова,
Хоботом бьет по белу стегну*,
А втапоры княгиня понос понесла**,
А понос понесла и дитя родила:
А на небе просветя светел месяц,
— А в Киеве родился могуч богатырь.
-
Итак, Волх родился от фантастического змея и от него унаследовал способности, которые обыкновенному человеку не свойственны. Что родился великий герой, которому предстоят чудесные деяния, — об этом сразу же узнала природа:

Подрожала сыра земля…
А и синее море сколыбалося
Для-ради рожденья богатырского…
Рыба пошла в морскую глубину,
Птица полетела высоко в небеса,
Туры да олени за горы пошли,
Зайцы, лисицы по чащицам,
А волки, медведи по ельникам,
Соболи, куницы по островам.
Звери испугались еще и потому, что знали:
Волх будет великим охотником и им от него не станет спасения.

Второе после рождения чудо с Волхом заключалось в его невероятно быстром росте и взрослении. Ему еще не было полутора часов, а он уже попросил мать, чтобы она пеленала его в крепки латы булатные«, надела бы на голову золотой шлем и положила бы ему «по праву руку» «тяжку палицу свинцовую» весом в «триста пуд». И, наконец, третье чудо, завершившее формирование богатыря, — это быстрота, с какой Волх овладел науками — грамотой и волшебными премудростями:

А и первой мудрости учился -
Обвертываться ясным соколом,
Ко другой-то мудрости учился он, Волх,-
Обвертываться серым волком,
Ко третьей-то мудрости учился Волх -
Обвертываться гнедым туром -
золотые рога.

Так оправдалось имя, которое ему дали: Волх, то есть волхв — волшебник, кудесник, колдун. Но также — и жрец в языческом храме. Нашему Волху от рождения предстало быть великим воином — недаром он уже младенцем потребовал воинское снаряжение и оружие. В древние времена — докняжеские — ему была уготована роль вождя племени. Но в Киевской Руси вождей уже не было, на смену им пришли князья. И вот былина делает Волха киевским князем: он набирает дружину и во главе ее совершает свои подвиги. Обратим внимание на его отчество: Всеславьевич. Летопись сохранила имя полоцкого князя Всеслава Брячиславича: в 60-70-е годы XI века он принимал деятельное участие в княжеских междоусобицах, и его считали князем-кудесником. Это о нем говорилось в «Слове о полку Игореве» как о князе, что волком рыскал ночами по Русской земле, успевал «до петухов» преодолеть расстояние от Киева до Тмутаракани, перебегая по-волчьи путь солнцу, на момент захватывал киевский княжеский стол и тут же соскакивал с него «лютым зверем»… Конечно же, Волх Всеславьевич — персонаж вымышленный, пришедший в историю из древней мифологии. Но, может быть, перекличка его отчества с именем реального князя, которому приписывали способности кудесника, и не случайна…

Итак, набрав дружину, Волх отправляется в поход к чужому царству. В былинах, записанных в XVIII-XIX веках, оно называется Индийским. Как оно звалось в древнерусских былинах, мы не знаем, но это и не имеет значения, потому что речь идет ведь не о действительном, имевшем место в истории событии, а о вымышленном, фантастическом. Важно, что царство это — враждебное, Волх хочет напасть на него, чтобы пограбить либо предупредить поход индийского царя на Русь.

Самое интересное — в описании похода и в рассказе о победе. На пути в чужую страну дружина не терпит никаких трудностей: ночами, пока она спит, Волх, обернувшись «серым волком», охотится на зверей, кормит мясом дружину и одевает ее в шубы соболиные; а ради перемен оборачивается «ясным соколом» и бьет на синем море гусей, лебедей, уток. Когда нужно разведать вражеские силы, он же оборачивается сначала гнедым туром и в несколько скачков достигает чужеземного царства, а затем превращается в сокола и, усевшись на окошке, подслушивает разговор царя с царицей; наконец, оборачивается горностаем, пробирается в царские арсеналы и портит все оружие.

Когда его войско подходит к городу, перед ним оказывается каменная стена с железными воротами, и тогда Волх обращает всю дружину в муравьев, и они легко преодолевают препятствие. И лишь в самом городе дружина, вернув облик добрых молодцев, проявляет свои воинские способности. После полной победы Волх становится царем. Снова повторим: ничего исторического — в смысле событийном, летописном — былина о Волхе не заключает. Ее можно было бы счесть за сказку, если бы не одно очень важное обстоятельство: сам народ и к ее герою, и к описываемому в ней относился с полным доверием. И в этом смысле Волх — лицо историческое, он — персонаж народной устной истории. Образ Волха наглядно свидетельствует, что в Древней Руси сохранялась живая память о временах языческих, что герои языческих преданий занимали в этой памяти свое место.

Но они не оставались такими, какими их создала народная фантазия языческих времен. Волх соединяет в себе черты героя мифологического и исторического. Заметим, что в нем нет никаких следов влияния христианского учения. Слияние ранней мифологии и поздней истории (уже княжеских времен) характерно для народного сознания Древней Руси; оно проявлялось в самых разных формах. В данном случае — в перенесении персонажа из языческих времен в эпоху Киевской Руси, в превращении древнего волхва (племенного вождя) в князя — предводителя дружины.

Былина:

По саду, саду, по зеленому,
Ходила-гуляла молода княжна
Марфа Всеславьевна,
Она с каменю скочила на лютова на змея;
Обвивается лютой змей
Около чебота зелен сафьян,
Около чулочика шелкова,
Хоботом бьет по белу стегну.
А втапоры княгиня понос понесла,
А понос понесла и дитя родила.
А и на небе просветя светел месяц,
А в Киеве родился могуч богатырь,
Как бы молоды Вольх Всеславьевич.
Подрожала сыра земля,
Стреслося славно царство Индейское,
А и синея моря сколыбалося
Для-ради рожденья богатырскова,
Молода Вольха Всеславьевича;
Рыба пошла в морскую глубину,
Птица полетела высоко в небеса,
Туры да олени за горы пошли,
Зайцы, лисицы по чащицам,
А волки, медведи по ельникам,
Соболи, куницы по островам.
А и будет Вольх в полтора часа,
Вольх говорит, как гром гремит:
А и гой еси, сударыня матушка,
Молода Марфа Всеславьевна!
А не пеленай во пелену червчатую,
А не поясай в поесья шелковыя, -
Пеленай меня, матушка,
В крепки латы булатныя,
А на буйну голову клади злат шелом,
По праву руку - палицу,
А и тяжку палицу свинцовую,
А весом та палица в триста пуд.
А и будет Вольх семи годов,
Отдавала ево матушка грамоте учиться,
А грамота Вольху в наук пошла;
Посадила ево уж пером писать,
Письмо ему в наук пошла.
А и будет Вольх десяти годов,
Втапоры поучился Вольх ко премудростям:
А и первой мудрости учился -
Обвертоваться ясным соколом,
Ко другой-та мудрости учился он, Вольх,
Обвертоваться серым волком,
Ко третей-та мудрости учился Вольх
Обвертоваться гнедым туром-золотыя рога.
А и будет Вольх во двенадцать лет,
Стал себе Вольх он дружину прибирать,
Дружину прибирал в три годы;
Он набрал дружину себе семь тысячей;
Сам он, Вольх, в пятнадцать лет,
И вся ево дружина по пятнадцати лет.
Прошла та слава великая
Ко стольному городу Киеву:
Индейской царь нарежается,
А хвалится-похваляится,
Хочет Киев-град за щитом весь взять,
А божьи церкви на дым спустить
И почестны монастыри розарить.
А втапоры Вольх он догадлив был:
Со всею дружиною хораброю
Ко славному царству Индейскому
Тут же с ними во поход пошел.
Дружина спит, так Вольх не спит:
Он обвернется серым волком,
Бегал-скакал по темным по лесам и по раменью,
А бьет он звери сохатыя,
А и волку, медведю спуску нет,
А и соболи, барсы - любимой кус,
Он зайцам, лисицам не брезгивал.
Вольх поил-кормил дружину хоробраю,
Абувал-адевал добрых молодцов,
Насили оне шубы соболиныя,
Переменныя шубы-то барсовыя.
Дружина спит, так Вольх не спит:
Он обвернется ясным соколом,
Полетел он далече на сине море,
А бьет он гусей, белых лебедей,
А и серым малым уткам спуску нет.
А поил-кормил дружинушку хораброю,
А все у нево были ества переменныя,
Переменныя ества, сахарныя.
А стал он, Вольх, вражбу чинить:
А и гой еси вы, удалы добры молодцы!
Не много не мало вас - семь тысячей,
А и есть ли у вас, братцы, таков человек,
Кто бы обвернулся гнедым туром,
А сбегал бы ко царству Индейскому,
Проведал бы про царство Индейское,
Про царя Салтыка Ставрульевича,
Про ево буйну голову Батыевичу?
Как бы лист со травою пристилается,
А вся ево дружина приклоняется,
Отвечают ему удалы добры молодцы:
Нету у нас такова молодца,
Опричь тебя, Вольха Всеславьевича.
А тут таковой Всеславьевич
Он обвернулся гнедым туром-золотыя рога,
Побежал он ко царству Индейскому,
Он первую скок за целу версту скочил,
А другой скок не могли найти;
Он обвернется ясным соколом,
Полетел он ко царству Индейскому.
И будет он во царстве Индейском,
И сел он на полаты белокаменны,
На те на полаты царския,
Ко тому царю Индейскому,
И на то окошечко косящетое.
А и буйныя ветры по насту тянут,
Царь со царицею в разговоры говорит.
Говорила царица Аздяковна,
Молода Елена Александровна:
А и гой еси ты, славной Индейской царь!
Изволишь ты нарежаться на Русь воевать,
Про то не знаешь-не ведаешь:
А и на небе просветя светел месяц,
А в Киеве родился могуч богатырь,
Тебе царю сопротивничик.
А втапоры Вольх он догадлив был:
Сидючи на окошке косящетом,
Он те-та де речи повыслушал,
Он обвернулся горносталем,
Бегал по подвалам, по погребам,
По тем по высоким теремам,
У тугих луков титивки накусывал,
У каленых стрел железцы повынимал,
У тово ружья ведь у огненнова
Кременья и шомполы повыдергал,
А все он в землю закапывал.
Обвернется Вольх ясным соколом,
Взвился он высоко по поднебесью,
Полетел он далече во чисто поле,
Полетел ко своей ко дружине хоробрыя.
Дружина спит, так Вольх не спит,
Разбудил он удалых добрых молодцов:
Гой еси вы, дружина хоробрая,
Не время спать, пора вставать,
Пойдем мы ко царству Индейскому!
И пришли оне ко стене белокаменной,
Крепка стена белокаменна,
Вороты у города железныя,
Крюки-засовы все медные,
Стоят караулы денны-нощны,
Стоит подворотня дорог рыбей зуб,
Мудрены вырезы вырезено,
А и только в вырезу мурашу пройти.
И все молодцы закручинилися,
Закручинилися и запечалилися,
Говорят таково слово:
Потерять будет головки напрасныя,
А и как нам будет стена пройти?
Молоды Вольх он догадлив был:
Сам обвернулся мурашиком
И всех добрых молодцов мурашками,
Прошли оне стену белокаменну,
И стали молодцы уж на другой стороне,
В славном царстве Индейскием,
Всех обернул добрыми молодцами,
Со своею стали сбруею со ратною,
А всем молодцам он приказ отдает:
Гой еси вы, дружина хоробрая!
Ходите по царству Индейскому,
Рубите старова, малова,
Не оставьте в царстве на семена,
Оставьте только вы по выбору
Не много не мало - семь тысячей
Душечки красны девицы!
А и ходят ево дружина по царству Индейскому,
А и рубят старова, малова,
А и только оставляют по выбору
Душечки красны девицы.
А сам он, Вольх, во полаты пошол,
Во те во полаты царския,
Ко тому царю ко Индейскому.
Двери были у полат железныя,
Крюки-пробои по булату злачены,
Говорит тут Вольх Всеславьевич:
Хотя нога изломить, а двери выставить!
Пнет ногой во двери железныя
Изломал все пробои булатныя.
Он берет царя за белы руки,
А славнова царя Индейскова,
Салтыка Ставрульевича,
Говорит тут Вольх таково слово:
А и вас-та, царей, не бьют-не казнят.
Ухватя ево, ударил о кирпищетой пол,
Расшиб ево в крохи говенныя.
И тут Вольх сам царем насел,
Взявши царицу Азвяковну,
А и молоду Елену Александровну,
А и те ево дружина хоробрыя
И на тех на девицах переженилися.
А и молоды Вольх тут царем насел,
А то стали люди посадския,
Он злата-серебра выкатил,
А и коней, коров табуном делил,
А на всякова брата по сту тысячей.