Пятая французская республика.

По сравнению с Четвёртой республикой (1946—1958) в ней значительно усилены полномочия президента республики, который имеет право роспуска парламента и избирается всенародно (с 1962 по 2000) на семь лет (с 2000 года — на пять лет). Если в первом туре ни один из кандидатов не наберёт 50 %+1 голос, требуется второй тур голосования (на практике второй тур требовался всегда).

Особенность данной Конституции заключается в том, что, поскольку она составлялась профессиональными политиками, её положения, прежде всего, адресуются на практику функционирования политической системы.

Как сказал Доминик де Вильпен, сущность действующих французских государственных институтов заключается в том, что «…Президент — руководит, правительство — управляет, парламент — законодательствует …»

Отправной точкой к учреждению Пятой Республики был алжирский кризис, которым Четвертая Республика на протяжении четырех лет не могла совладеть, а именно: события 13 мая 1958 года, когда верхушка французской армии, тщетно подавляющая алжирское национальное восстание, вышла из повиновения гражданским властям и, более того, начала открыто диктовать им свои условия. На этот вызов Франции и Республики — а это был именно вызов, поскольку армия посягнула на священный французский принцип беспрекословного подчинения армии государству — законная власть так и не смогла дать решительный ответ. Таким образом, Четвертая Республика получила по своему разъедаемому изнутри «вальсами» Правительств телу смертельный удар, от которого так и не смогла отправиться. Государственная власть оказалась в состоянии нокаута. Рано или поздно, Четвертая Республика должна была пожать плоды своего отменно плохого труда. Основанная Конституцией 1946 года, она, несмотря на все пороки Третьей Республики и ее бесславный конец, практически сохранила в неприкосновенности губительную для Франции систему властвования: бессильный глава государства, зато всесильный парламент, и целиком зависящее от его воли правительство. Надо сказать, Четвертая Республика стала «достойной» наследницей своей предшественницы: за 12 отведенных ей Историей лет сменилось 22 правительства, управлявшие страной в среднем 6 месяцев, а в отель Мантиньон — резиденция Главы французского Правительства — 12 раз приходил новый хозяин. Неудивительно, что государственную власть постоянно сковывал паралич, скрытый или явный. Но тогда, весной 1958 года, он поставил Францию на край гражданской войны. Древняя страна могла в одночасье распрощаться с демократией, деградировав до уровня латиноамериканских республик, где армия силой навязывает государству свои решения. И одной искры хватило бы, чтобы французская Нация испепелила саму себя в пожирающем огне кровавой междоусобицы. И вот, в годину суровых испытаний, Франция «прошлого, настоящего и будущего» призывает к власти генерала де Голля, символа и главу французского Сопротивления, пользующегося непререкаемым авторитетом отца Нации. Получая, в полном соответствии с Конституцией 1946 года, власть из рук Национального Собрания, генерал де Голль поставил три условия, на которых согласился бы взять бразды правления: — предоставление Правительству неограниченных полномочий в урегулировании алжирского кризиса; — управление страной в течение шести месяцев декретами Правительства и, соответственно, роспуск Парламента на каникулы на этот же срок; — и, наконец, главное, делегирование Правительству учредительной власти с тем, чтобы оно в срочном порядке разработало новую Конституцию. Все эти условия были выполнены.

Не сказать о взглядах Шарля де Голля на государственную систему Франции — значит ничего не сказать о Пятой Республике. Ибо Конституция 1958 года была, за некоторыми исключением, детищем голлизма. Излагая их вкратце, можно сказать, что они предполагают «сильную власть» во главе с «авторитетным арбитром», «которому народ дал мандат и средства поддерживать национальный интерес, независимо оттого, что могло бы произойти», при сохранении принципа «разделения и баланса властей», демократии, прав и свобод личности. Он считает, что государство во Франции должно быть «властной структурой, способной принимать серьезные решения и осуществлять решительные действия, выражающие исключительно национальные интересы и служащие только им». Автор «Военных мемуарах», изданных после Второй мировой войны, так обрисовывает идеальный, по его мнению, проект Республиканского государства для Франции: «С моей точки зрения, необходимо, чтобы у государства был глава, то есть руководитель, в котором нация могла бы видеть человека, ответственного за основу государства и гаранта ее судьбы. Необходимо также, чтобы осуществление исполнительной власти, служащей исключительно интересам всего сообщества, не происходило от парламента, объединяющего представителей разных партий, выражающих интересы узких групп. Эти условия требуют, чтобы глава государства не принадлежал ни к одной партии, назначался народом, сам назначал министров и имел право консультироваться со страной, либо путем референдума, либо путем учреждения ассамблей, и, наконец, чтобы он имел полномочия в случае опасности для Франции обеспечить целостность и независимость страны. Помимо обстоятельств, при которых президент обязан вмешаться, правительство и парламент должны сотрудничать, парламент имеет право контролировать правительство и смещать его, но при этом высшее должностное лицо страны является третейским судьей и имеет возможность прибегнуть к суду народа.» В знаменитой речи в Байе, произнесенной им в 1946 году, (т. н. «Конституция Байе»), де Голль провозглашает своего рода хартию голлизма насчет государственных институтов: «Демократические принципы и опыт требуют, чтобы все ветви власти — и исполнительная, и законодательная, и судебная — были четко разграничены и полностью уравновешены и чтобы над возможной политической несогласованностью верховенствовал национальный арбитр, способный обеспечить дух преемственности в условиях существования разношерстных по партийному составу правительств…» Четвертая Республика, несмотря на призыв де Голля «обеспечить власть, авторитет и достоинство правительства», была образцом режима ассамблеи, то есть всевластия парламента, что приносило Франции одни лишь беды. А раз так, как сказал сам де Голль, «несмотря на то, что Республика спасена, она все еще должна быть восстановлена». Подготовка и принятие Конституции 1958 года Несмотря на то, что, согласно закону о пересмотре Конституции, в помощь Правительству был создан Конституционный консультативный комитет, призванный восполнить парламентский контроль за разработкой Конституции, основная работа по составлению нового Основного Закона Франции была поручена команде молодых членов Государственного Совета под руководством министра юстиции Мишеля Дебре. Голлист «первого часа», непримиримый противник государственной системы Четвертой Республики, Дебре, горячо одобрявший идеи, высказанные де Голлем в речи в Байе, и одновременно сторонник британских парламентских традиций, он настоял на введении поста Премьер-министра, возглавляющего Правительство, как автономного, в том числе и по отношению к Президенту Республики, государственного органа. Таким образом, была сохранена политическая ответственность Правительства перед Парламентом. В последствии это позволило обеспечить «сосуществование» на самом высоком этаже государственной власти, когда парламентское большинство и Президент Республики не принадлежали к одному и тому же политическому движению. Следует отметить также, что во избежание повторения сценария рождения Четвертой Республики, когда написание Конституции было отдано на откуп Учредительного Собрания, в результате чего представленные в нем партии превратили процесс ее разработки в политическое игрище, Конституция Пятой Республики составлялась в тайне. Наконец, окончательная версия конституционный реформы была опубликована 4 сентября того же года. Как и предписывал Конституционный закон от 3 июня 1958 года, референдум по проекту новой Конституции состоялся 18 сентября, как в метрополии, так и в «заморских территориях». В назначенный день, чтобы выполнить свой гражданский долг, избирательные участки посетили более 22 миллионов французских граждан из 26, обладающих избирательными правами. «Да» ответили свыше 17 миллионов французов и француженок, то есть 79,3 % голосовавших избирателей. Итак, Пятая Республика была установлена, и установлена горячим желанием подавляющего большинства французского народа.

Защищая перед Государственным Советом проект новой Конституции, Мишель Дебре сравнивал новую роль Президента Республики с «замком свода» государственного здания, предназначенного цементировать его опоры. Из номинальной фигуры, «конституционного калеки» (Р.Пуанкаре), Президент Республики становится истинным главой Государства, хранителем Конституции, гарантом Республики, верховным арбитром, который «обеспечивает нормальное функционирование публичных властей». Отныне Франция будет отождествляться со своим Президентом, ибо он как гарант «независимости, территориальной целостности и международных договоров», воплощающий в своем лице преемственность в ее государственной власти, будет нести ответственность за Францию, за ее существование и будущее, защищать ее высшие национальные интересы. Ясно, что для того, чтобы Президент Республики смог в полной мере осуществлять свои функции третейского судьи, стоящего над триадой государственных властей, ему необходимы широкие полномочия. Конституция наделяет его ими. Так, продолжая председательствовать в Совете министров, Президент Республики будет по своему усмотрению назначать и смещать Премьер-министра и, по предложению последнего, других членов Правительства. Здесь же, после обсуждения в единственной коллегии министров, выносящей решения именем Правительства, он подписывает декреты. Хотя Президент по-прежнему не имеет права законодательной инициативы, принадлежащего Премьер-министру и членам Парламента, он утверждает законы, принятые Парламентом, оставляя за собой право вето. Он может передать закон в Конституционный Совет, чтобы тот проверил его содержание на соответствие Конституции. Но и это не главное. Теперь Президент Республики может, по предложению Правительства или Парламента, вынести на референдум любой законопроект, касающийся «организации публичных властей, реформ в экономической и социальной политике нации и публичных служб, которые к этой политике имеют отношение, или законопроект, разрешающий ратификацию какого-либо международного договора, который, не противореча Конституции, отразился бы на функционировании государственных институтов». Таким образом, Глава государства становится отныне связующим звеном между французской Нацией и ее Властью, ибо он, и только он, имеет право напрямую обращаться к народу, источнику суверенитета при демократическом режиме, чтобы тот сам выразил свою волю. Кроме того, Президент Республики может призывать Нацию вынести свой вердикт, пользуясь принадлежащим лишь ему правом роспуска Национального Собрания, получив консультацию Премьер-министра и председателей палат Парламента. Единственное условие, которое обязан соблюсти Президент — прождать год с момента предыдущего роспуска. Наконец, все эти властные полномочия французского Президента венчает прерогатива, предоставленная ему статьей 16 Конституции. Когда Франция оказывается ввергнутой в тяжелейший национальный кризис, существует опасность военного вторжения или республиканские институты находятся под угрозой, а «нормальное функционирование конституционных государственных властей прекращено», Президент Республики после консультации с Премьер-министром, председателями палат Парламента, а также с Конституционным советом, облекает себя полнотой власти с тем, чтобы «обеспечить в кратчайшие сроки конституционным государственным властям средства для выполнения их задач». Речь не идет о «президентской диктатуре», ибо Конституция обязывает Президента созвать Парламент и запрещает распускать Национальное Собрание, пока чрезвычайное положение не будет отменено. Это полномочие Президента не может быть употреблено против Республики, ибо в противном случае ответной реакцией Парламента, преобразуемого в Верховный Суд, станет его отрешение от должности. Напротив, его цель — защитить Францию, когда испробованные пути выхода из национального кризиса окончатся провалом. Так, соратник де Голля еще с лондонской поры, юрист Рене Капитан называл статью 16 «конституционализацией Призыва 18 июня [1940 года]». Сам де Голль в «Мемуарах надежды» так высказывается по этому поводу: «Каково оправдание статьи 16, — спрашивали вручающей главе государства власть во имя спасения Франции в случае, если ей грозит катастрофа?» Я напомнил, именно из-за отсутствия такой статьи в июне 1940 года президент Лебрен, вместо того, чтобы переехать с государственным аппаратом в Алжир, призвал маршала Петена и открыл тем самым путь к капитуляции, и что президент Коти, наоборот, действовал в духе статьи 16 (еще до ее принятия), когда во избежание гражданской войны потребовал от Парламента прекращения всякой оппозиции против возвращения генерала де Голля к власти" Итак, Президент Франции становится верховной инстанцией, стоящей над политическими битвами, объединяющий во имя Франции разнородные политические силы, он будет человеком, говорящим от имени всей Франции, а потому будет самостоятельно действовать, назначать, управлять, вести переговоры и, наконец, вытаскивать ее, в случае необходимости, из национального кризиса.

Помимо Президента Республики, коренной перестройке подверглись такие основополагающие институты Республики, как Правительство и Парламент. Движимые дать Франции режим, который обеспечил бы ее величие и процветание, уберег ее корабль от катастроф в бури моря Истории, творцы Конституции 1958 года вырвали, как дантист вырывает больной зуб, корень зла, благодаря которому так плохо кончили Третья и Четвертая Республики — всевластие Парламента, ведущее к вальсу правительств. Ясно, что об эффективности, стабильности и преемственности власти в таких условиях можно было только мечтать. Но именно в этом нуждалась Франция. И именно это «рационализированный парламентаризм», сохранив лучшие французские демократические традиции, ей и дал. В первую очередь, Правительству возвращается полнота исполнительной власти, а вместе с ней и центральная роль в отношениях между исполнительным и законодательным органом. Правительство отныне «определяет и проводит политику Нации». Оно перестает быть еще одним комитетом, производимым на свет палатой депутатов, целиком зависящим от малейшего дуновения ветерка в политической жизни, ибо назначается, начиная с Премьер-министра, каждый член Правительства, назначенный Президентом Республики, не может совмещать министерский портфель с парламентским мандатом. А потому изменяется и предназначение Парламента. Теперь «политическое выражение всеобщего голосования» (Ж.Ширак) будет не навязывать Правительству свою волю, но, контролируя действия министерства, поддерживать его, законодательствовать и обсуждать вектора развития Нации. Никто не будет отрицать, что главная функция, составляющая костяк полномочий Парламента, функция, которую делегирует Нация избранным ею народному представительству — это составление законов, другими словами, обязательных для всех и каждого правил, регулирующих важнейшие сферы жизни страны. Исполнительная власть проводит их в жизнь, издавая с этой целью регламентарные акты, чтобы в точности обеспечить их исполнение. Поэтому Конституция выделяет «домен» закона, в пределах которого Парламент может принимать акты и за границы которого он не может преступать. Все вопросы, не входящие в область законодательства, регулируются регламентарной властью, разделенной, согласно Конституции, между Президентом Республики и Правительством. С новыми ролями, предписанными Конституцией Парламенту и Правительству, качественно преображается законодательный процесс. Красная нить, проходящая через все положения Конституции 1958 года, касающиеся законодательной процедуры, — те, кто несут высшую ответственность за применение закона, не только имеют право, но и обязаны принимать активное участие во всех этапах его составления. Отныне Правительство будет выступать в принятии закона на первых ролях, обладая обширными средствами для того, чтобы навязать Парламенту свою точку зрения. Так, законопроекты и законодательные предложения, одобренные Правительством, рассматриваются по его требованию палатой в приоритетном порядке и в том, котором оно установит. Оно может снять с обсуждения любой законопроект, пока он не принят Парламентом. Правительство также имеет право требовать в любую минуту от палаты единого голосования по всему или части обсуждаемого в ней текста, сохранив лишь те поправки, с которыми оно согласно. Права парламентариев несколько сужаются: Конституция запрещает принимать законопредложения и поправки, предложенные депутатами и сенаторами, «если следствием их принятия было бы либо сокращение государственных средств, либо создание или увеличение расходов государства». Сужаются, чтобы стать надежным препятствием на пути к демагогии, столь часто захватывающей парламентские ассамблеи, и заставить народных избранников подлинно, а не фальшиво служить Франции. Хотя, в принципе, Конституция требует обоюдного согласия Национального Собрания и Сената по тексту будущего закона, Правительство может ускорить ход законодательного механизма, чтобы урегулировать миром разногласия между палатами, созвав паритетную смешанную комиссию, коей поручается выработать компромиссный вариант, приемлемый как для депутатов, так и сенаторов. Однако, опять же, только Правительство решает, следует ли выносить результаты работы комиссии на суд палат Парламента, причем ни одна поправка к ним не может быть принята без его согласия. Наконец, если и этот путь завел в тупик, Правительство вправе, после еще одного чтения в каждой палате, обратиться к Национальному Собранию, чтобы оно приняло окончательное решение. Исключение составляют лишь органические законы, касающиеся Сената, которые не могут быть приняты без согласия верхней палаты. Нельзя не отметить также, что проект или предложение закона вообще принимается Национальным Собранием без обсуждения и голосования, если Правительство свяжет с ним вопрос о доверии к проводимой им политике, а резолюция порицания не будет внесена в течение последующих 24 часов или принята Национальным Собранием. Таким образом, Конституция вооружает Правительство хорошим арсеналом средств для вмешательства в законодательный процесс, подразумевая, что оно прибегает к ним во основном тогда, когда законодатели пребывают в состоянии коллапса либо разделены трещиной разлада между палатами, либо когда народным представителям надо напомнить об ответственности, которую они несут перед страной. Кульминацией очищения французского парламентаризма от примесей режима собрания, без сомнения, стал новый порядок смещения Правительства. Да, кабинет министров продолжает нести коллективную и солидарную ответственность перед Национальным Собранием, что обеспечивает соответствие состава исполнительного органа балансу сил в нижней палате — иначе оно его же и свергнет, выразив вотум недоверия. Однако Конституция ограждает Правительство кольцом преград на пути вынесения ему резолюции порицания, влекущей за собой его отставку: 1) резолюция порицания может быть выдвинута как минимум 1/10 частью депутатов, и голосуется нижней палатой только через 48 часов по ее внесении; 2) при голосовании о выражении вотума недоверия подсчитываются лишь голоса, поданные за резолюцию порицания: кто голосовал против или воздержался, не выясняется; вотум недоверия может быть вынесен большинством депутатов, составляющих Национальное Собрание; 3) депутат не может подписывать более трех резолюций порицания в течение одной и той же очередной сессии и более одной резолюции в течение одной и той же внеочередной сессии; 4) наконец, Премьер-министр, после обсуждения в Совете министров, может поставить перед Национальным Собранием вопрос о доверии к Правительству связи с голосованием по его программе, декларации об общей политики или парламентскому акту; и в этом случае, чтобы отказать Правительству в доверии, оппозиции необходимо добиться принятия Национальным Собранием резолюции порицания. Если Правительству выражен вотум недоверия, то Премьер-министр обязывается статьей Конституцией вручить Президенту Республики заявление об отставке возглавляемого им кабинета. Таким образом, сплоченное Правительство будет руководить Францией, Парламент станет поддерживать его, не забывая о контроле над его политикой, засучит рукава, чтобы качественно законодательствовать и сохранит ранг высшей трибуны, с которой Франция говорит о своих надеждах, устремлениях и чаяниях.

Несомненно, одним из самых удачных нововведений Пятой Республики было создание Конституционного Совета, призванного блокировать законы, принятые Парламентом, если те не соответствуют Конституции. Впрочем, и не только. Правда, если изначально Конституционный Совет учреждался как государственный орган, который будет сдерживать парламентские поползновения взять да и «откусить» часть компетенции исполнительной власти, то впоследствии он утвердил себя как высшую инстанцию, независимую в своих суждениях, в спорах между законодателем и исполнителем, и, что особенно важно в глазах французов, стражем прав и свобод личности. Так, Совет в 1971 году подтвердил юридическое равенство Декларации прав человека и гражданина 1789 года и Преамбулы Конституции 1946 года с Конституцией, которая к ним отсылает, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Конституционный Совет состоит из 9 членов, назначаемых по третям Президентом Республики, председателем Национального Собрания, председателем Сената. Председатель назначается декретом Президента Республики. Кроме того, все бывшие Президенты Франции становятся пожизненными членами Конституционного Совета. Девятилетний мандат членов Конституционного Совета, обновляемых каждые три года на одну треть, невозможность повторного назначения на этот пост, несовместимость пребывания в Совете с функциями министра или члена Парламента или отзыва со стороны назначавших должностных лиц, обеспечивают независимость Конституционного Совета, и, как следствие этого, беспристрастность его решений. Конституционный Совет осуществляет только предварительный конституционный контроль за принятыми Парламентом законами, то есть до их промульгации Президентом Республики. Правом обращения в Конституционный Совет наделены Президент Республики, Премьер-министр, председатели палат Парламента и, с 1974 года, 60 депутатов или 60 сенаторов. Кроме того, органические законы и регламенты палат Парламента проверяются Советом на соответствие Конституции в обязательном порядке. Сверх того, Конституционный Совет выполняет обязанности центральной избирательной комиссии: следит за правильностью избрания Президента Республики и объявляет результаты выборов, выносит вердикт о правильности избрания парламентария, если оно оспаривается, наконец, следит за правильностью проведения референдума, предусмотренного статьями 11 и 89 Конституции, и объявляет его результаты. Если Конституционный Совет признает в своем решении неконституционность тех или иных положений закона, то они не могут быть ни промульгирован Президентом Республики, ни применены. Решения Конституционного Совета не подлежат обжалованию и обязательны для всех публичных властей, административных и судебных органов.

Конституция 1958 года учредила пост Президента как арбитра, воплощающего Государство. Но что следует понимать под президентским арбитражем? Должен ли Глава государства для этого отойти от политики, став затворником в Елисейском Дворце, который осуществляет свою власть лишь в том случае, когда государственная машина летит под откос, или же, наоборот, обязан выступать на первых ролях, чтобы защитить национальные интересы, не дать Франции сбиться с правильного пути, чего нельзя достичь без вмешательства в политику? Спор двух концепций разрешила конституционная практика первых лет жизни Пятой Республики, которая, в свою очередь, складывалась под прямым влиянием алжирского конфликта. Если Президент Республики взял в свои руки скальпель, чтобы удалить на теле Франции язву, — алжирскую проблему, Парламент и Правительство согласились на роль ассистента при руководящем удалении хирурге, а партии и вовсе уподобились сторонними наблюдателями, ожидающими исход операции у порога операционной, то каждый институт пожал плоды своего труда. Верховная ответственность, а значит и верховная власть, сконцентрировалась в руках Президента Республики. Ибо демократия не знает власти без ответственности, без поддержки и одобрения народа! Референдум 1962 года, одобривший предложение Главы государства впредь избирать Президента страны непосредственно народом, окончательно утвердили Президент Республики в ранге национального вождя, ибо он, в противовес депутатам, избираемым по округам, и назначаемым министрам, является отныне единственным избранником всей Нации. Так Пятая Республика эволюционировала из парламентского режима с усиленной президентской властью в режим полупрезидентский, вернее, изобрела последний. В чем своеобразие полупрезидентской республики? Она смешивает в котле лучшие элементы парламентского и президентского режимов: от первого она берет парламентскую ответственность Правительства, активное участие последнего на всех стадиях законодательной и бюджетной процедуры, от второго — Президента, избираемого прямым и всеобщим голосованием, обладающего соответствующей властью. Однако отличие от того и другого состоит в том, что Президент Республики отвечает за долгосрочное развитие Нации, смотря вдаль, за горизонт, тогда как Правительство, вдохновляясь общими направлениями, определенными Президентом, решает проблемы дня сегодняшнего. Другими словами, Глава государства курирует вопросы внешней политики, обороны и вооруженных сил, а Правительство — экономическую, социальную, финансовую и.т.д. политику. Впрочем, власть Президента простирается так широко, как его поддерживает Национальное Собрание. Если он опирается на парламентское большинство, контролирует Национальное Собрание, то Премьер-министру уготована судьба "директора кабинета Президента Республики со всеми вытекающими отсюда последствиями. Реальным Главой Правительства становится Президент, определяющий линию Государства, а Премьеру не остается ничего другого, чтобы подчиниться его воли. Соответственно, по логике вещей, Президент может «попросить» главу кабинета подать в отставку. Так покинул в 1962 году свой пост архитектор институтов Пятой Республики Мишель Дебре, разошедшийся с де Голлем по вопросу урегулирования алжирского конфликта. Ясно, что Премьер-министр в этом случае становится главой парламентского большинства, координирующего его деятельность с политикой Правительства. Однако баланс сил кардинально изменяется, когда парламентские выборы выигрывает оппозиция. Так уже было в 1986—1988, 1993—1995, 1997—2002 годах, когда Президент и парламентское большинство принадлежали к различным политическим силам. В этом случае, разумеется, власть Президента сокращается до буквального следования положениям Конституции, хотя его прерогативы в «зарезервированной» сферы, куда входит дипломатия, оборона и армия, по большей части сохраняются. Он вынужден назначить Премьер-министром человека, устраивающего парламентское большинство, ибо в противном случае ему будет вынесен вотум недоверия. Ясно, что Правительство действительно «определяет и проводит политику», опираясь на поддержку Национального Собрания. Эта исключительная ситуация именуется французами как «сосущестование» на государственном Олимпе.

Инициатором конституционной реформы был пришедший в мае 1958 года на волне алжирского кризиса к власти Шарль де Голль, который в декабре того же года был избран первым президентом Пятой республики. В 1965 году де Голль был избран на второй срок, но в 1969 ушёл в отставку (после Майских событий 1968). Президентом республики был избран его близкий сподвижник Жорж Помпиду, скончавшийся в 1974. После смерти Помпиду на выборах победил центрист Валери Жискар д’Эстен, пробывший у власти один полный срок (до 1981), когда уступил социалисту Франсуа Миттерану. Миттеран (переизбранный в 1988 на второй срок) находился у власти 14 лет, дольше, чем какой-либо другой президент Франции; в 1986—1988 и 1993—1995 при нём действовали правые кабинеты министров (политика «сожительства»). В 1995 году (когда Миттеран уже не баллотировался) социалисты потерпели поражение, и к власти пришёл мэр Парижа, премьер в 1974—1977 и 1986—1988, голлист Жак Ширак. В 1997—2002, в свою очередь, премьером при Шираке был левый Лионель Жоспен.

Выборы 2002 года стали сенсацией: все кандидаты набрали менее 20 % голосов, а во второй тур вместе с Шираком вышел ультраправый националист Жан-Мари Ле Пен, набравший чуть менее 17 % голосов. Всё общество, включая оппонентов Ширака, объединилось в коалицию против Ле Пена, и во втором туре Ширак одержал сокрушительную победу, набрав более 80 % голосов. Весь второй срок Ширака (2002—2007) правительства формировали правые, популярность которых снижалась после ряда социально-экономических решений.